Трудно удержать такую концентрацию богословских сравнений и смыслов. Все сливается в один поток, изредка сверкающий внезапно высветившейся фразой.
Чувствовал, что не хочется поизносить слова, только потому что их предписано произносить.
Но приходится.
Особенно тяжело от того, что текст священный, преисполнен глубины, которую не получается перевести в состояние души. Вместо взлёта или погружения беспомощно барахтаюсь на поверхности.
Считанные разы в жизни (раз, два) это множество слов переходило во что-то новое, будто попадал в комнату, наполненную восторгом. Что это было за настроение, сказать сложно, но точно не от усвоения прочитанного, а скорее, от какого-то вхождения в этот поток, будто сам становишься там какой-то буквой.
Не знаю, что чувствуют другие священники, но я порой завидую прихожанам, которым не приходится читать тайных молитв на евхаристический каноне, а можно слушать хор и молиться своими словами или просто замереть.
Ещё думаю, привычка не усваивать молитвенный текст приводит к привычке говорить слова без ответственности за них. Всуе.
Третья заповедь - это постоянный укор религии, чья несомненная вина в том, что глубочайшие слова и понятия девальвируются и становятся общим местом.
