Отец Дмитрий плыл в потоке светящихся знаков. Зеленая река как будто в фильме Матрица несла странника по знакомым с детства местам. Большая Полянка с колокольней Успенской церкви, откуда он когда то чуть не упал, забравшись с одноклассниками на верхотуру по строительным лесам, Каменный мост, освященный сверху московскими салютами, Волхонка с музеем им. Пушкина и хвостом очереди на Джоконду до самого метро, наискосок бассейн Москва, куда в шестой павильон он ходил плавать почти всю школу. Вода в бассейне вдруг на глазах поднялась как будто от прямого попадания кремлевской Царь Пушки и застыла на взлете соборным храмом, тускнеющим фальшивым золотом куполов и пластиковыми лужковскими барельефами. Покружив вокруг храма светящийся вихрь увлек путника на Гоголевский бульвар и взяв курс на Гагаринский, промчался вдоль переулка и уперся в дом на Плотникове, где на пятом этаже светилось угловое окно. Подлетев и заглянув за стекло, отец Дмитрий увидел супругу и дочь, склонившихся над учебниками, они оглянулись на вдруг как будто от ветра поднявшиеся легкие занавески и перекинулись удивленными фразами на французском. Внезапно дом растаял, а на его месте миражом вырос особняк и во дворе великий Алехин склонялся над шахматной доской. Поток поднялся к небу и понесся на северо запад, пролетел над Тушино и там внизу, кажется, не было дома , где бы при жизни не побывал с требами плывущий по небу иерей. Оглядываясь вокруг он стал замечать светящиеся фигуры, одна напоминала толстого дьякона в круглых очках и грязных ботинках, дающего сразу двадцать интервью, вокруг вслушиваясь в слова патрона суетились сотни разных существ с мозолями на пальцах. Вихрь усадил пассажира на облако и погнал транспорт сквозь пространство, какой то дельтаплан как чайка за кораблем долго гнался за тучкой, внизу бежал задрав голову, громко лая слюнявый пес с привязанной к хвосту профессорской мантией, на вершине далекой горы, развалясь, ругался о высоком кто то алкаголического вида с рюмкой коньяка в поднятой к солнцу руке. Взмахнув крылами каркнул ворон, пролетевший мимо верхом на Пегасе. Неожиданно отец Дмитрий узнал внизу закрученный в спираль Питер и, спикировав вниз, завис над красной готической колокольней храма на краю одного из островов Петроградской стороны. Рядом задумчиво наматывал на велосипеде круги старик в котелке, поминутно снимая его в приветствии и каждый раз оттуда выпадали распечатанные листочки. Трущийся об колеса и мурлыкающий пятнистый кот бросался к ним и, лизнув, радостно чихал, сдувая с текстов клубы соли и перца. Отец Дмитрий смотрел вниз, пытаясь узнать велосипедиста, затем резко развернувшись, пришпорил облако и помчался навстречу большой толпе людей, протягивающих к нему сложенные ладони.
В архиве колонии Белый Лебедь до сих пор хранится неоконченное дело с последней записью в нем: заключенный Дмитрий Емельянов дал письменное согласие на предложение вступить в виртуальный клуб, его местонахождение пятнадцатый участк тюремного кладбища, могила номер 1965.
maxminimum) wrote, 